— Виктор Николаевич, что происходит сегодня в российской промышленности?

— Если мы не будем брать ТЭК и металлургию, то практически вся промышленность сейчас находится в состоянии деградации и нарастающего отставания от конкурентов в мире. Если говорить о перспективах, то сегодня перспективы российской промышленности становятся все менее и менее радужными. Можно говорить о трех кризисах в промышленности. Кризис первый — квалифицированных кадров нет. Все, старики ушли, а молодежь не идет на производство. Кризис второй — хаос в управлении. Это самый важный кризис. Имеется в виду, что весь мир давно уже перешел на компьютеры, которые обеспечивают качественное управление. А у нас — нет.

— В чем кризис управления выражается?

— Я приведу пример. На машиностроительном предприятии в Западной Германии, на 500 рабочих приходится 12-15 управленцев, 30-40 других инженерно-технических работников, 50-60 человек, занимающихся сбытом. Примерно такая же ситуация в других отраслях: в химии, в сельскохозяйственном машиностроении. У нас, на аналогичном предприятии, на те же 500 рабочих приходится: 500-600 непосредственных начальников, еще 500 человек разного рода якобы обеспечивающих производственный процесс, 40-50 инженеров очень низкой квалификации, фактически потерявших ее, которые занимаются "инновациями", а также 10-15 сбытовиков. Итого около 1600-1700 человек. При этом западногерманское предприятие выпускает в несколько раз, а то и в 10 и более раз больше продукции, чем российское.

— А третий кризис?

— Третий — технологическое отставание. По сути, 20 лет оборудование на российских предприятиях не обновлялось, и сейчас это, по большей части, металлолом. Металлолом в понимании мировых конкурентов, западных инвесторов. По моим оценкам, на двух третях современного российского оборудования невозможно получить продукцию должного качества, а 95% не позволяют достичь мирового уровня производительности труда. Самое страшное, что все эти три кризиса продолжают углубляться.

— Есть ли более или менее современные предприятия в России? Или их уже не осталось?

— ТЭК и металлургия, может быть, отдельные предприятия ряда отраслей, отдельные ЦБК, предприятия пищевой промышленности, имеют только два кризиса — кадровый и управленческий. Эти компании, пользуясь подпоркой в виде дешевого сырья, цен на топливо, энергию и рабочую силу, которые давали им прибыль, преодолели только один кризис — технологический. Но два главных кризиса остались неразрешенными. Среди этих компаний почти нет эффективно управляемых предприятий.

— Как же все-таки эффективно работать в России?

— Есть сейчас три стратегии эффективной работы в России. Первая — эффективная компания должна держать крупный сектор рынка в России и СНГ, а для этого она должна быть либо подразделением ТНК, конкурентноспособном в каком-то виде продукции, либо монополистом. Но сейчас это маловероятно. Для западных инвесторов проще построить новый завод в чистом поле, чем купить наш металлолом.

Вторая стратегия — предприятие должно быть сырьевым, а потом с помощью взяток и других подобных методов добиваться сохранения дотаций со стороны государства или государственных предприятий. Для этого нужно взять в долю достаточно влиятельного и ленивого чиновника, которому было бы неохота вмешиваться в производство.

Третья стратегия — будьте умными и сильными, будьте конкурентноспособными. Но тогда надо подумать, а стоит ли работать в России. На тот же миллион долларов и те же способности в странах Центральной и Восточной Европы можно добиться гораздо большей эффективности, чем в России. Я помню, как мои партнеры, работавшие в России и на Украине, были поражены тем, что в Польше чиновник не берет взяток. Так что новые деньги лучше вкладывать там, ну а старые — их не вытащишь.

— То есть, в России работать совсем невыгодно?

— Когда я покупаю площадку для переработки лома в Польше, я могу подсчитать свои затраты. А в России просчитать их невозможно. Полная неопределенность! В России я покупаю не завод, а металлолом, большие социальные выплаты и проблемы, а также амбиции местного начальства, которое смотрит на меня, как на дойную корову. Здесь я еду куда-то с охраной, а в Швеции или Швейцарии — нет. Все это — издержки бизнеса.

— А как МАИР добивался эффективной работы?

— Это способ следующий. Структура предприятия раскладывается полностью, вплоть до отдельного рабочего места, по полочкам по структуре себестоимости. Затем производится сопоставление каждого отделения, каждого рабочего места по себестоимости с аналогичными рабочими местами за рубежом. Мы смотрим, что мы можем, а что не можем исправить, и составляем некий план преодоления отсталости. То есть, предприятие разбирается по "кирпичикам". Эти "кирпичики" делаются похожими хоть отдаленно, на мировые аналоги. Затем мы складываем из них новую структуру и скрепляем ее. В качестве цемента — заинтересованность рабочего, в том числе материальная. Мы переделываем зарплату, инструкции, каждому расписываем, как и что делать. Получается предприятие с лучшей себестоимостью.

— А как вы относитесь к теории А.П.Паршева, изложенной им в книге "Почему Россия не Америка", где он утверждает, что промышленное производство в России невыгодно в силу климата?

— Я об этой теории слышал. Но, на мой взгляд, Россия не Америка потому, что проблема, как говорил профессор Преображенский, не в стране, а в головах. Промышленное производство в России невыгодно в силу этих трех кризисов, но оно может стать выгодным в силу некоторых условий.

— Каких?

— Если изменить политику государства. Надо просто лучше управлять государством, и тогда появятся условия, чтобы промышленность стала эффективной. Основная проблема в том, что концепция развития России, ее экономики, либо отсутствует, либо она неверна. Что неверно принципиально? В первую очередь, система устройства государства. Если мы приняли путь строительства капитализма, то устройство государства должно быть таким, чтобы все способности русского народа, все таланты были максимально задействованы. Во-вторых, нет системного подхода к решению проблем. У нас чиновники берут из большого, сложного клубка проблем одну проблему, фетишизируют ее и на этой основе создают "программу". В-третьих, нет понимания механизма достижения успеха, если мы строим капиталистические общество.

У нас делают ставку на "порядок". Якобы, все будет хорошо, если все привести в порядок. Но они путают. Сталин для этого имел ленинскую идею, имел поколение, воспитанное на этой идее, он имел энтузиазм масс. Сталин просто привел этот рост, эту дикую, рвущуюся энергию народа, в какую-то удобную для управления форму и направил колонны трудящихся в нужном направлении. Потому Сталин сумел победить в войне и поднять промышленность.

У нынешней власти этого не получится. Почему? Потому что идеи нет. Люди деградируют. Энергия масс, освободившаяся в пору перестройки, была направлена не на созидание, а на разворовывание. Горбачев и Ельцин — очень плохие менеджеры, которые не смогли направить энергию людей к росту.

— То есть, нынешняя власть не может рассчитывать на успех политики?

— Сегодня современная российская элита доказала свою неспособность управлять страной настолько, что это стало очевидно всему миру. Она будет сметена. Может быть, России повезет, и сегодняшней элите на смену придет лучшая, более достойные люди. Я пессимист в этом отношении.

Беседовал Дмитрий Верхотуров, ИА "Росбалт". Москва

Справка: Промышленная Группа "МАИР" была основана в 1992 году. В 1995 году перешла к развитию производства в области переработки металлолома и отходов черной металлургии. Сейчас объем производства ПГ "МАИР" достигает 4 млн. тонн. В группу также входят ряд металлургических предприятий, таких как Сулинский металлургический завод ("СТАКС"), Волгоградский трубный завод и Верхнесинячихинский металлургический завод, а также промышленные предприятия других отраслей. Так, в 2001 году в состав промышленной группы "МАИР" вошел Загорский лакокрасочный завод. В 2004 году объем реализации составил $793 млн.
 

Источник информации - Информационное агенство РОСБАЛТ

Среда, 2 марта 2005, 11:56