Дикий Запад

В апреле 1906 года в американском городе Сан-Франциско случилось страшное землетрясение. Город почти полностью был разрушен. Катастрофа случилась ночью, и уже через несколько минут на руинах возникли многочисленные пожары, усиливая панику. Но управляющий местного Bank of Italy Амадео Джаннини точно знал, что нужно делать. Едва успев одеться, он со всех ног побежал к своему банку. В одиночку он вытащил из разрушенного здания все его активы: на $2 млн. (примерно $40 млн. сейчас) золота, монет и ценных бумаг. Опасаясь орудовавших грабителей, Амадео накидал все эти ценности в грязную телегу, присыпал сверху апельсинами и вывез в свой загородный дом. Через два дня Bank of Italy первым из банков Сан-Франциско возобновил свою работу.

Амадео Петер Джаннини (Amadeo Peter Giannini) родился 6 мая 1870 года в гостинице городка Сан-Хосе, расположенного в 50 милях от Сан-Франциско. Родители Амадео были итальянскими иммигрантами. Его отец приехал в Калифорнию в начале 1860-х на волне золотой лихорадки и даже успел немного на ней заработать. Правда, этих денег хватило только на собственную ферму. Когда Амадео исполнилось семь лет, его отца застрелил сезонный рабочий, посчитавший, что ему недоплатили доллар. Запад действительно был диким.

Мать Амадео в свои 22 года осталась на хозяйстве одна - от трех маленьких детей помощи не было. Но она была мужественной женщиной и умела принимать быстрые решения. Даже замуж за Джаннини она вышла всего через шесть недель после первого знакомства. Так же быстро она сошлась с Лоренцо Скатеной, тоже итальянцем. Ферму молодожены продали и открыли фирму по перепродаже сельхозпродуктов L.Scatena & Company.

Амадео бросил школу в 15 лет, за шесть недель экстерном окончил трехмесячные бухгалтерские курсы и начал работать в семейной фирме. Итальянские иммигранты жили собственной большой семьей, и все дела в этой среде решались по-семейному. Внутри диаспоры было не принято обращаться в банки. Чтобы оправиться от последствий неурожая, фермеры приходили за ссудой в L.Scatena & Company.

Впрочем, "семейные" отношения не мешали торговым компаниям ожесточенно конкурировать друг с другом. Как-то по дороге к ферме, где Амадео собирался скупить урожай, он увидел впереди себя конкурента. Джаннини поскакал наперерез, переплыл речку и быстро домчался до фермы. Когда конкурент добрался туда, Амадео уже жал руку фермеру в знак заключения сделки. Скоро молодой Джаннини стал самым уважаемым торговцем продуктами в Сан-Франциско. В 17 лет он на одной операции сделал трехлетнюю выручку L.Scatena & Company. Тайком он скупил урожай груш в округе, устроил дефицит, вздул цены и положил в карман $ 50 000.

Отчим высоко ценил деловые качества приемного сына. Когда Амадео исполнилось 19 лет, он стал полноправным партнером, получив половину в семейном предприятии.

Банк для итальянцев

К 30 годам торговать овощами и фруктами Джаннини надоело. В конце 1900 года он заявил друзьям и родным, что намерен поискать для себя какое-нибудь новое занятие. Продал свою долю в компании отчима служащим фирмы и удалился "на покой". На самом деле карьера Джаннини только начиналась.

В 1902 году скончался его тесть, который владел долей в Columbus Savings & Loan Society, скромном банке в итальянском районе Сан-Франциско. Теперь семья попросила Амадео войти в совет директоров Columbus. Джаннини сначала посещал заседания совета директоров для проформы, но потом увлекся банковским делом. И однажды решился предложить другим банкирам расширить работу с итальянскими рабочими: открывать им счета и, главное, выдавать кредиты. "Мелкий клиент лучше крупного, - утверждал Джаннини. - Он начинает с вами и остается с вами до конца, тогда как крупный клиент бросает банк, лишь только видит, что не может получить выгоду". Но его идеи просто высмеяли. Columbus придерживался господствующей тогда среди американских банков ориентации на богатую клиентуру.

Амадео отповедь на совете директоров Columbus просто взбесила. Он бросился в банк, клиентом которого сам являлся, и ошарашил знакомого вице-президента заявлением: "Я собираюсь открыть банк. Расскажи мне, как это делается". Вне всякого сомнения, Джаннини умел убеждать. Скоро идея создания банка для своей общины вовсю обсуждалась состоятельными итальянцами Сан-Франциско. Необходимые для этого $150 000 Амадео помогли собрать отчим и еще 10 друзей семьи. 5 октября 1904 года Bank of Italy начал работать. Находился он в помещении бывшего бара напротив офиса Columbus. Бывшего бармена Амадео сделал помощником кассира. В зале стояли три стола, сейф и счетная машинка.

Джаннини провозгласил девиз нового банка "чтобы делать деньги - ссужай их простому парню". Он не видел принципиальной разницы между успешной торговлей продуктами и банковским делом. Главное - чтобы клиенты видели в тебе члена своей семьи. Возможно даже, что Джаннини почерпнул эту плодотворную идею в истории итальянской Cosa nostra. Амадео вообще любил родину своих родителей во всех ее проявлениях. Например, обожал фашистские идеи Муссолини.

Bank of Italy быстро стал выдающимся банком. Джаннини не промахнулся с оценкой кредитоспособности итальянцев. В течение первого года работы Bank of Italy вклады превысили $700 000 (сегодняшний эквивалент примерно $13.5 млн.).

От японцев до женщин

Однако одно умение заговаривать зубы не делает из человека банкира. Как и сейчас, сто лет назад банки лопались и тонули вместе с надеждами своих вкладчиков. Первый раз молодой Bank of Italy рисковал навсегда сгинуть во время землетрясения в апреле 1906 года. Уже через два дня после трагедии Амадео открыл временный офис своего банка во дворе местной верфи. Под открытым небом на импровизированном столе из двух бочек составлялись все необходимые документы. Здесь же без всяких доказательств кредитоспособности желающим выдавались ссуды на восстановление домов. Источником кредитования служили спасенные Амадео в ночь землетрясения активы.

Через год, во время банковского кризиса 1907 года, Джаннини оказался одним из немногих банкиров, которые имели достаточно наличных, чтобы удовлетворить всех желающих изъять свои вклады. Джаннини же теперь приобрел репутацию, далеко выходящую за пределы итальянских кварталов.

Этот опыт убедил Амадео, что размер имеет значение и для банка. Пока банкиры продолжали считать неэтичным вторгаться в зону влияния другого банка, Амадео решил создать первую национальную банковскую сеть в Соединенных Штатах. Первый филиал Bank of Italy появился в Сан-Хосе, родном городе Джаннини. Располагался он в гостинице, где банкир появился на свет.

Новыми клиентами Bank of Italy теперь становились японцы, китайцы, мексиканцы, славяне и евреи - все те, кого другие банкиры не считали достойными внимания. Для работы с ними Джаннини нанимал клерков, говорящих на разных языках, и организовал в банке ряд национальных департаментов.

Но Джаннини шел еще дальше. Он не столько отнимал клиентуру у конкурирующих банков, сколько мобилизовывал финансовые ресурсы тех жителей страны, на которых до него не обращали внимания. Например, в Bank of Italy создавались специальные программы для привлечения школьников и женщин.

Своих сотрудников Джаннини учил, что слишком маленьких вкладов не бывает. Однажды он даже устроил показательную порку, уволив клерка, отказавшего в открытии счета на $2. Чтобы привлечь в свой банк тех, кто работал днем, отделения Bank of Italy работали до восьми вечера; фермеры могли приезжать в город только в субботу или воскресенье, и банк Джаннини работал в выходные. По сути Джаннини создал первый по-настоящему розничный банк. И к середине 1920-х годов Bank of Italy был уже третьим по величине банком в стране.

Идеальный менеджер

Один из крупнейших банков в многонациональной стране уже не мог называться "Банком Италии". Джаннини нашел изящное решение этой проблемы. В 1928 году он купил один из старейших в Нью-Йорке Bank of America, выдержал паузу в три года и консолидировал под этим лейблом всю империю Bank of Italy. Даже в названии ему удалось сохранить необходимую преемственность.

Еще до завершения процесса ребрендинга Амадео, которому тогда исполнилось 60 лет, начал чувствовать себя неважно. В 1930 году Джаннини торжественно ушел в отставку и отправился лечиться в Европу.

Но спокойной старости у старого борца Джаннини не получилось. Последней каплей, заставившей его вернуться, стали попытки нового руководства продать Bank of America другим крупным банкам. Но проблема для Джаннини состояла в том, что все это время он был простым наемным менеджером и не владел даже одним процентом акций своего банка.

Больной Джаннини приехал в Нью-Йорк и высказал все, что думает о "новой политике", на заседании совета директоров. С ним не согласились. Джаннини взбесился и объявил совету директоров войну. Ситуация напоминала конфликт в совете директоров банка Columbus, после которого и появился Bank of Italy. По мере того как разгоралась борьба, Амадео снова стал молод, энергичен, непреклонен. "Есть две точки зрения, - прокомментировал он конфликт. - Одна моя, другая ошибочная".

Основная борьба развернулась на ближайшем собрании акционеров. Менеджеры банка сделали ставку на 7 000 крупных акционеров, Джаннини воззвал к 200 000 мелких. И выиграл. В 1932 году здоровый и энергичный Джаннини снова руководил Bank of America.

Теперь надо было спасать банк. Для борьбы с последствиями продолжающегося спада деловой активности Амадео носился по стране, давал интервью, встречался с простыми людьми. И всем как заклинание он повторял: "кризис есть следствие наших страхов". Харизма Джаннини сделала невероятное. В разгар Великой депрессии в Bank of America каждый месяц приходило по 30 000 новых вкладчиков. В том же году президент США Франклин Делано Рузвельт на своей инаугурации практически дословно повторил эту мысль.

Все было хорошо, но постоянные победы начали кружить Джаннини голову, и в старости поведение главы Bank of America, которого уже никто не рисковал уволить, становилось временами неадекватным. В 1937 году министр финансов Генри Моргентау заявил, что Bank of America выдал много рискованных займов и платит слишком щедрые дивиденды. Джаннини на ближайшем заседании совета директоров назвал этот наезд "делом рук банды проклятых евреев, желающих посредством махинаций захватить контроль над банком". После этого два ведущих голливудских продюсера - Луис Майер и Йозеф Шенк, входившие в совет, встали и покинули зал. А скоро телефонный звонок в три часа ночи поднял министра финансов с постели и Джаннини закричал на него в трубку: "Я расскажу о тебе всему миру, еврейский ублюдок!" После этого война Минфина и Bank of America тянулась целых три года, но закончилась тем, что банк стал крупнейшим в мире с активами в $7 млрд.

Умер Амадео Джаннини 3 июня 1949 года в возрасте 79 лет. Оглашенный на чтении завещания размер имущества крупнейшего банкира США составил всего полмиллиона долларов. Всю жизнь банкир провел в доме, который приобрел еще в молодости. Его гардероб включал всего четыре костюма и три пары туфель. "Больше человеку и не нужно", - говорил он. Пожалуй, Джаннини был идеальным наемным менеджером. Он долго работал в банке бесплатно, а полученные как-то неожиданно премиальные в $1.5 млн. пожертвовал Калифорнийскому университету. "Денежный зуд - плохая вещь, - сказал он однажды. - Но меня эта проблема никогда не беспокоила".

Bank of America создал Visa

В 1958 году банк начал выпускать собственные карты под названием BankAmericard. Потом - выдавать лицензии на их выпуск другими банками. В 1970 году выпуск карт был выделен в отдельную компанию National BankAmericard, которая в 1977-м стала называться Visa.

Кино, вино и один мост

Амадео Джаннини очень любил кино. Снимая "Белоснежку", Уолт Дисней перекрыл бюджет на $2 млн., и только экстренный кредит Bank of America спас его от разорения. В 1923 году Джаннини даже создал специальный отдел по кредитованию кинопроизводства и помог Мэри Пикфорд, Чарли Чаплину, Дугласу Фэрбенксу и Д.У. Гриффиту организовать киностудию United Artists. Также на кредитах Bank of America было создано все современное производство вина в Калифорнии. А в 1933-1937 годах банк кредитовал постройку знаменитого моста "Золотые ворота" в Сан-Франциско.
 

Источник газета "Финансовые известия"

Пятница, 11 марта 2005, 16:16