| Как говорится, на двух экономистов приходится три мнения. Вот и мне хотелось бы, чтобы мнение, высказанное в журнале "Русский фокус" относительно текущего состояния российской экономики, не скучало в одиночестве.
К тому же это мнение выглядит слишком мрачным, чтобы его можно было не тревожить. Один подзаголовок чего стоит: "за статистическими успехами прячется реальный кризис". Кстати, следует заметить, что от чрезмерно частого и потому в подавляющем большинстве случаев неоправданного употребления слова "кризис" его изначальный смысл утрачивается. Как бы в связи с этим нас не постигла судьба мальчика, имевшего привычку при купании шутить криками "Тону! Тону!". Хотя по своему опыту могу предположить, что этот подзаголовок авторам не принадлежит. Скорее всего, он бы вставлен редактором, профессионально падким на звонкую фразу.
Прежде всего, хотелось бы обратить внимание на анализ прямых данных Госкомстата об изменении промышленного производства в январе:
"Единственное объяснение достигнутых в этих условиях высоких показателей наращивания производства - "эффект низкой базы". Ведь январь 2002 г., относительно которого зафиксирован достаточно существенный рост, в экономическом плане был одним из худших месяцев года. По данным Госкомстата, прирост производства в тот месяц не превышал 2,2% относительно аналогичного периода 2001 г., тогда как в целом по итогам 2002 г. увеличение выпуска достигло 3,7%. И неслучайно, что рост производства в январе сразу исчезнет, если сравнить его с декабрем: по данным Госкомстата, с учетом исключения влияния фонда рабочего времени, спад относительно последнего месяца 2002 г. достиг в январе 4,5%."
На самом деле, высокая величина прироста по сравнению с январем прошлого года во многом определяется слабой базой сравнения, т.е. слишком глубоким падением в начале 2002г. К тому же замечу, что показатели прироста по сравнению с аналогичным периодом прошлого года мало что дают для идентификации направления текущего движения, под которым следует понимать соотнесение с предыдущими значениями. Сравнение с прошлым годом имеет смысл лишь как простейший ориентир для оценки ожидаемого прироста за текущий год в целом. А вот как раз вывод о негативном изменении промышленного производства в январе по отношению к декабрю, сделанный всего лишь на основании падения его среднесуточного объема ("с учетом исключения влияния фонда рабочего времени") содержит очевидную ошибку. Дело в том, что одно лишь устранение календарного фактора, т.е. различия сравниваемых периодов в количестве рабочих дней, отнюдь не избавляет показатель от внутригодовой цикличности и тем самым от необходимости исключать влияние сезонного фактора. Это легко показать на конкретном примере. В том же январе среднесуточное промышленное производство по сравнению с декабрем снижается ежегодно, а значит, это снижение имеет циклический характер. Таким образом, здесь важно не само падение, а его величина. Попросту говоря, если она больше средней за предыдущие годы, то в действительности имеет место падение, а если меньше - то рост. Так вот оказывается, что в нынешнем январе данное снижение было наименьшим по сравнению с тремя предшествующими январями, включая январь 2000г. - года, в котором, напомним, был получен рекордный годовой прирост (11,9%).
Для сравнения нынешнего январского падения среднесуточного производства (-4,5%) приведем аналогичные значения трех предшествующих лет: 2000г. - -4,7%, 2001г. - -7,1%, 2002г. - -7,5%. Итак, исключение сезонности даст нам не падение, а рост в январе. Причем довольно значительный, который изрядно поправляет неблагоприятную ситуацию, складывавшуюся в октябре-ноябре прошлого года.
Что же касается косвенных показателей производственной активности, каковыми являются индексы, рассчитываемые на основе конъюнктурных опросов, то они потому и косвенные, что их изменение не всегда в точности совпадает с фактическим положением. Кроме того, их также не следует трактовать непосредственно. Ведь данные показатели тоже подвержены сезонным колебаниям, и падение оценки фактического спроса по опросам ИЭПП в январе является заурядным событием. Также обычным результатом январского опроса является рост оценки ожидаемого спроса. Причем отчетливо прослеживается опережающая динамика ожидаемого спроса по отношению к фактическому спросу. В справедливости этого несложно убедиться, взглянув на итоги уже февральского опроса ИЭПП.
Как видим, оценка фактического спроса в феврале продемонстрировала значительный рост, с лихвой компенсировав падение не только в январе, но и в декабре.
Говоря в целом, январь является наиболее ярко выраженным месяцем в рамках режима внутригодовой цикличности. Поэтому игнорирование сезонного фактора при анализе январских значений приводит к весьма серьезным ошибкам в качественной интерпретации действительного состояния практически любого макроэкономического показателя.
Владимир Елаховский, аналитик ФК "Интраст".
Среда, 5 марта 2003, 16:01
|
